Зеленый поворот энергетики для России

Закат эпохи ископаемого топлива

В июне 2019 года Великобритания стала первой в мире страной, которая приняла официальное решение о достижении углеродной нейтральности к 2050 году. Это означает, что ее чистые выбросы парниковых газов к обозначенному сроку станут нулевыми. В декабре 2019 года аналогичное решение принял ЕС в рамках более широкой программы экономической трансформации под названием «Европейский зеленый курс». Законодательные решения о переходе к нулевым чистым выбросам были приняты и в некоторых других странах – например, в Новой Зеландии. В сентябре 2020 года Китай заявил о своем намерении стать климатически нейтральным к 2060 году и достигнуть пика выбросов парниковых газов к 2030 году. Также Япония и Южная Корея пообещали поставить перед собой цель добиться нулевых выбросов к 2050 году. Кандидат в президенты США Джо Байден сделал переход на 100% чистой энергии важным элементом своей предвыборной кампании. Таким образом, ряд крупных и не очень крупных экономик мира уже решили кардинально снизить выбросы парниковых газов к середине этого века или очень близки к такому решению.

Основным источником парниковых газов является сжигание ископаемого топлива. Оно обеспечило 82% всех глобальных выбросов в период с 1959 по 2018 гг[1].  В России в 2018 году оно стало причиной 79% выбросов[2]. Это означает, что достигать климатической нейтральности необходимо прежде всего за счет отказа от сжигания ископаемого топлива, особенно угля. По данным, опубликованным в одном из докладов Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК), именно уголь обеспечивает больше всего выбросов парниковых газов из всех доступных в настоящее время источников энергии – от 675 до 1689 граммов эквивалента СО2 в расчете на 1 кВт*ч произведенной электроэнергии, с учетом всего жизненного цикла технологий, от производства оборудования до выработки электроэнергии. Выбросы от сжигания нефти и природного газа также очень высоки – они составляют соответственно 510-1170 и 290-930 граммов эквивалента СО2 в расчете на 1 кВт*ч. Возобновляемая энергетика оставляет гораздо более низкий углеродный след: для солнечной энергетики выбросы оцениваются в 18-180, а для ветряной – в 2-81 граммов эквивалента СО2 в расчете на 1 кВт*ч. Технологии улавливания и хранения углерода позволят снизить выбросы от сжигания ископаемого топлива в несколько раз, но ВИЭ все равно останутся самыми низкоуглеродными[3].

Снизить выбросы парниковых газов от ископаемого топлива с помощью технологий улавливания и хранения углерода до уровней ниже, чем от ВИЭ, вряд ли когда-либо получится, поскольку определенный объем выбросов происходит во время добычи ископаемого топлива, при которой выделяется метан. Парниковый эффект метана в 20-25 раз превосходит парниковый эффект углекислого газа в тех же количествах. Метан является вторым по значимости парниковым газом после углекислого – его вклад в глобальные выбросы парниковых газов оценивается в 15-20%. При этом метан относительно недолговечен – срок его присутствия в атмосфере составляет всего 10-12 лет, по сравнению со 100 годами для углекислого газа[4,5]. Это означает, что за счет сокращения добычи ископаемого топлива и как следствие за счет сокращения выбросов метана можно эффективно бороться с изменением климата в обозримом будущем.

Страны, которые переходят к углеродной нейтральности, будут заменять нефть, газ и уголь на возобновляемые источники энергии и новые чистые энергоносители, такие как зеленый водород, который можно производить путем электролиза воды с использованием электроэнергии от ВИЭ. Атомная энергетика в большинстве случаев не рассматривается как подходящая альтернатива ввиду ее высокой стоимости, длительных сроков строительства АЭС, риска аварий и нерешенной проблемы с радиоактивными отходами. В конце 2019 года за счет ВИЭ в мире производилось 27,3% всей электроэнергии с учетом крупных ГЭС и 11,4% – без учета[6]. В отопительном и особенно транспортном секторах энергетики процесс перехода на ВИЭ пока идет медленнее, чем в электроэнергетике – там доля ВИЭ составляла соответственно 10,1% и 3,3% без учета традиционной биомассы. Однако в ближайшее время распространение возобновляемых источников энергии в отопительном и транспортном секторах получит ускорение благодаря их электрификации, а также в связи с развитием зеленого водорода как нового энергоносителя.

Страны, которые не приняли и не примут решение о достижении нулевых чистых выбросов, будут вынуждены отказываться от угля, а затем и от других видов ископаемого топлива и переходить на ВИЭ по экономическим причинам. Уголь долгое время считался самым дешевым источником энергии. Однако в последнее время благодаря развитию технологий стоимость солнечной и ветряной генерации стремительно снижалась и уже опустилась ниже угольной. Так, по данным исследования Rocky Mountain Institute, Sierra Club и Carbon Tracker, сейчас экономически выгоднее закрыть 39% имеющихся в мире угольных электростанций и построить вместо них электростанции на ВИЭ, причем с накопителями энергии. Доля неконкурентоспособных угольных электростанций достигнет 60% в 2022 году и 73% в 2025 году[7]. По данным инвестиционного банка Lazard, самым дешевым источником энергии в мире сейчас является ветер – в 2020 году 1 кВт*ч электроэнергии от новых ветроэлектростанций стоил от 2,6 центов (2 рубля), для солнечных – от 2,9 центов (2 рубля). Для новых газовых и угольных электростанций значение этого показателя начиналось от 4,4 центов (3,4 рубля) и 6,5 центов (5 рублей) соответственно[8].

Помимо энергетики, ископаемое топливо также используется в химической промышленности и металлургии, и это тоже сопровождается выбросами парниковых газов.

Так, на металлургическую отрасль приходится около 8% глобального конечного спроса на энергию и около 7% выбросов парниковых газов от сжигания ископаемого топлива[9]. Однако в этой сфере тоже появляются зеленые альтернативы. Например, зеленый водород может заменять коксующийся уголь в металлургии. Пока такой переход будет требовать дополнительных расходов, однако, по оценкам сталелитейных компаний ArcelorMittal и Thyssenkrupp, к 2030 году водородная металлургия может стать конкурентоспособной. Добиться этого поможет в том числе углеродный налог в ЕС[10].

Пандемия открывает ВИЭ новые перспективы

В 2020 году глобальный энергетический сектор пережил беспрецедентный шок, обусловленный распространением новой коронавирусной инфекции и связанным с этим введением режима карантина и прочих ограничений в большинстве стран мира. По прогнозам Международного энергетического агентства (МЭА), спрос на энергию в 2020 году сократится на 5%. При этом спрос на нефть снизится на 8%, на уголь – на 7%, на природный газ – на 3%, а спрос на электроэнергию от ВИЭ возрастет на 1%[11] . Главными причинами роста спроса на ВИЭ в период общего спада в энергетике являются низкие операционные издержки ВИЭ и приоритетный доступ электростанций на ВИЭ к электросетям. Укрепление позиций ВИЭ практически повсеместно происходило за счет ослабления позиций угольной генерации. В Китае и Индии за полгода пандемии доля угольной генерации сократилась на 10-12%, а доля генерации на ВИЭ возросла примерно на эти же значения[12]. В апреле 2020 года европейская угольная генерация сократилась на 40%[13] . В Великобритании доля генерации за счет угля близка к нулю, хотя еще 10 лет назад она составляла около 40%. В 2020 году, более двух месяцев подряд, с середины апреля по середину июня, все угольные электростанции Великобритании бездействовали[14].

Неудивительно, что в условиях внезапно снизившегося спроса на ископаемое топливо упали и цены на него. По оценкам Всемирного Банка, цены на нефть за первые три квартала 2020 года сократились на 30%. В 2019 году баррель нефти стоил в среднем 61 долл. США. По итогам 2020 года ожидается, что его средняя стоимость составит 41 долл. США, а в 2021 году – 44 долл. США. Цены на газ после весеннего снижения восстановились, особенно в Европе. В конце октября они были всего на 5% ниже препандемического уровня. Цены на уголь остаются низкими – на 25% ниже, чем до ввода режима самоизоляции. Согласно ожиданиям Всемирного банка, цены на газ восстановятся в 2021 году, а цены на уголь останутся на текущем уровне[15].

В середине 2020 года многие нефтегазовые компании отчитались об убытках, и европейских участников отрасли это заставило кардинально пересмотреть свои планы. Например, в августе ВР представила новую стратегию развития, в соответствии с которой, к 2030 году ее добыча нефти и природного газа сократится не менее чем на 40%, инвестиции в низкоуглеродные технологии возрастут в 10 раз, до 5 млрд. долл. США в год, и компания построит 50 ГВт электростанций на ВИЭ, что эквивалентно пятой части всей установленной мощности Единой энергетической системы России[16]. Ранее, в феврале 2020 года, ВР приняла решение о достижении нулевых чистых выбросов к 2050 году. Аналогичные решения приняли компании Shell, Total, Eni, Equinor и другие. Новые условия низкого спроса и низких цен на ископаемое топливо лишь подтверждают правильность этих решений, и в ближайшем будущем можно ожидать, что европейские нефтегазовые корпорации станут больше похожи на электроэнергетические компании, специализирующиеся на зеленой энергетике.

Россия не планирует зеленеть

Планы России по развитию энергетического сектора кардинально расходятся с описанными выше глобальными тенденциями.

В июне 2020 года в России была утверждена Программа развития угольной промышленности на период до 2035 года. В документе к 2035 году прогнозируется рост спроса на уголь на внешних рынках на 7-15% по сравнению с уровнем 2018 года. Экспорт по восточному направлению при этом возрастет в 2-2,5 раза, а по западному направлению – снизится на 37% при реализации консервативного сценария и возрастет на 18% при реализации оптимистического сценария. В общей сложности стратегия ожидает роста

объемов экспорта угля на 22-86% по сравнению с уровнем 2018 года. Добыча угля увеличится с 439,3 млн. тонн в 2018 году до 485 — 668 млн. тонн в 2035 году (на 10-52%). Появятся новые шахты и разрезы.

Те же планируемые объемы добычи и экспорта угля указаны в утвержденной в июне Энергетической стратегии России до 2035 года. В стратегии также планируется увеличить долю России на мировом рынке угля с 14% в 2018 году до 23-25% в 2035 году. Объем добычи нефти и газового конденсата к 2035 году должен остаться на прежнем уровне или сократиться на 12%. По газовой отрасли ожидается, что к 2035 году Россия будет занимать первое или второе место в мире по экспорту газа (в 2018 году она занимала первое место), добывая на 18-37% больше газа, чем в 2018 году.

В новой энергетической стратегии предусмотрено развитие водородной энергетики, однако нет акцента на зеленом водороде. Производство зеленого водорода упомянуто лишь в числе одной из опций развития данного направления: «В комплекс ключевых мер, способствующих решению задачи водородной энергетики, входят: (...) увеличение масштабов производства водорода из природного газа, в том числе с использованием возобновляемых источников энергии, атомной энергии». В октябре 2020 года Правительство утвердило План мероприятий («дорожную карту») по развитию водородной энергетики в России до 2024 года. В документе планируется развитие производства водорода, в том числе без выбросов углекислого газа, но при этом в целом зеленый водород или водород, произведенный за счет возобновляемой энергии, не является приоритетом. Кроме того, для производства водорода планируется использовать мощности АЭС.

В отношении возобновляемых источников энергии, в новой энергетической стратегии отмечена их недостаточная конкурентоспособность в сравнении с иными технологиями, что справедливо для России ввиду особенностей регулирования электроэнергетического рынка и несправедливо для мира. В перспективе до 2035 года ожидается, что ископаемое топливо продолжит доминировать в мировой энергетике, хотя доля ВИЭ будет расти. Такая предпосылка учтена в обоих сценариях развития российской энергетики, которые содержатся в стратегии (нижнем и верхнем). Для ВИЭ на период до 2035 года в развитии российской энергетики предусмотрена очень скромная роль – повышение эффективности энергоснабжения удаленных и изолированных территорий, на которые в стране приходится примерно 0,2% установленной мощности генерирующих объектов.

В конце октября 2020 года на рассмотрение в Правительство был направлен проект стратегии низкоуглеродного развития до 2050 года. Все четыре сценария стратегии предусматривают возможность увеличения выбросов парниковых газов в России до 2050 года по сравнению с текущим уровнем. В то время как крупнейшие экономики мира ставят перед собой цель снизить выбросы парниковых газов до нуля к середине века, Россия планирует, что ее выбросы будут составлять к этому сроку от 52% до 90% от уровня 1990 года. В документе предлагается установить в составе первого определяемого в рамках Парижского соглашения на национальном уровне вклада в глобальное реагирование на изменение климата к 2030 году цель 67% от объема выбросов парниковых газов в 1990 году с учетом землепользования, изменения в землепользовании и лесного хозяйства (ЗИЗЛХ). В 2017 году выбросы парниковых газов в России с учетом ЗИЗЛ составляли 50,7% от уровня 1990 года[17]. Таким образом, Россия фактически планирует существенно наращивать свои выбросы парниковых газов на временном отрезке как до 2030, так и до 2050 гг.

Учитывая описанные выше глобальные тенденции, ископаемое топливо ждут незавидные перспективы. В первую очередь, в мире будет наблюдаться отказ от угля, как в Европе, так и в Азии, поскольку во многих случаях он уже проигрывает возобновляемой энергетике по стоимости и поскольку он обеспечивает самые высокие объемы выбросов парниковых газов. Таким образом, реализовать планы по увеличению добычи и экспорта угля в тех объемах, которые предусмотрены в последних стратегических документах, России не удастся.

Помимо этого, сейчас совершенно очевидно, что к середине века многим крупнейшим экономикам мира придется отказаться также от нефти и от природного газа и заместить их возобновляемыми источниками энергии и зеленым водородом. И пандемия COVID-19 лишь усиливает эти тенденции. Делать ставку на наращивание добычи и экспорта ископаемого топлива в условиях низких цен, низкого спроса и растущего числа регуляторных ограничений потребления такого топлива в долгосрочном периоде бесперспективно. В той ситуации, в которой сейчас находится мир, чисто по экономическим причинам целесообразно следовать тенденциям декарбонизации, энергетического перехода и развития новых чистых технологий в энергетике.

Угольный тупик

Российская угольная отрасль в последнее время находится в кризисе. По итогам 2019 года объем добычи угля в Кузбассе, где добывается 60% российского угля, снизился. Сокращение составило всего 2%[18], однако это произошло впервые за последние 20 лет. Основные причины – низкие экспортные цены и сложности с поставками. Несколько шахт («Заречная», «Алексиевская», «Октябрьская») начиная с 2017 года находились в процессе банкротства, в результате чего несколько тысяч шахтеров были уволены. На этих шахтах задерживалась выплата зарплат, наблюдались протесты работников[19] . Областной бюджет Кемеровской области на 2020 год будет исполнен с дефицитом в 16,5% от расходов[20]. Ранее, в 2017 и 2018 гг., бюджет Кузбасса был профицитным, в 2019 году он был исполнен с незначительным дефицитом (0,6% от расходов)[21].

Но основные проблемы у российской угольной отрасли еще впереди. В последние годы она развивалась прежде всего за счет экспорта, который показал пятикратный рост в постсоветское время. Сейчас более половины российского угля идет за рубеж. Основным потребителем до сих пор была Европа, остальное отправлялось на Восток. В Европе крупнейшими потребителями в 2018 году были Германия, Украина, Польша, Нидерланды и Турция. ЕС намерен к середине века перейти к углеродной нейтральности, и это означает, что он практически откажется от ископаемого топлива. В Нидерландах последняя угольная электростанция закроется к концу 2029 года, в Германии – не позже 2038 года. Несмотря на то, что полный отказ от угля в Германии произойдет относительно нескоро, спрос на уголь в этой стране стабильно снижается. В сентябре 2020 года Польша приняла решение прекратить добычу угля к 2049 году[22]. В соответствии с обновленным проектом энергетической стратегии Польши, доля угольной генерации в стране сократится с 74% в 2019 году до 11-28% к 2040 году[23].

Россия планирует постепенно перенаправлять европейский экспорт в Азию, но для этого необходимо увеличить провозную способность БАМа и Транссиба. При этом РЖД уже много лет перевозит российский экспортный уголь в несколько раз дешевле, чем металлы, нефть и другие товары, что вызывает дополнительную напряженность. В 2019 году уголь обеспечил 20,8% дохода РЖД, но при этом на него пришлось 30% погрузки РЖД[24] . Это означает, что другие отрасли вынуждены субсидировать развитие экспорта российского угля. Субсидировать транспортировку угля придется и государству. Так, в Программе развития угольной промышленности России до 2035 года на развитие железнодорожной инфраструктуры предусмотрено выделение 80 млрд. руб. средств Фонда национального благосостояния. Также из федерального бюджета будет выделено 46,6 млрд. руб. на развитие портовой инфраструктуры. Помимо этого, на реализацию основных мероприятий программы будет потрачено 55,6 млрд. руб. бюджетных средств. Следует отметить, что все компании российской угольной отрасли в настоящий момент являются частными.

В 2019 году крупнейшими потребителями российского угля в Азии были Китай, Япония и Южная Корея – на них приходилось соответственно 13%, 11,8% и 9,8% всех экспортных поставок угля из России[25].

В Китае в 2019 году был разработан план по объединению пяти крупнейших компаний угольной генерации с последующим сокращением их мощностей на треть[26]. В 2020 году доля угольной генерации в Китае сократилась с 70% в январе до 60% в июле[27]. В сентябре 2020 года, как уже отмечалось выше, Китай заявил о своем намерении стать углеродно нейтральным к 2060 году.

Южная Корея летом 2020 года заявила о разработке Нового зеленого курса – антикризисной политике на период до 2030 года, которая будет сосредоточена на развитии возобновляемой энергетики и других зеленых отраслей. Весной 2020 года ожидалось, что Южная Корея поставит перед собой цель о достижении углеродной нейтральности к 2050 году. Пока такое решение не было принято официально, но вероятность его принятия в дальнейшем достаточно высока. Ранее Южная Корея неоднократно останавливала свои угольные ТЭС из-за сильного загрязнения воздуха[28,29]. В сентябре 2020 года стало известно, что Южная Корея планирует закрыть 10 угольных электростанций к 2022 году и еще 20 угольных электростанций – к 2034 году[30].

Долгое время Япония оставалась практически непоколебимым сторонником угля. Однако крупные японские банки, например, Mitsubishi UFJ Financial Group, начинают отказываются от финансирования новых угольных проектов[31]. Помимо этого, как уже отмечалось ранее, в ближайшее время Япония может принять официальное решение о переходе к климатической нейтральности в срок до 2050 года[32].

Среди всех азиатских стран у России сейчас есть перспективы наращивания угольного экспорта, пожалуй, только в Индию. Однако в 2019 году по этому направлению было отправлено лишь 3,7% российского экспортного угля, и потребности Индии в угле сейчас обеспечивают в основном Австралия и Индонезия, которые занимают первое и второе места по экспорту угля в мире (Россия находится на третьем месте). Кроме того, во время пандемии в Индии, как и в Китае, наблюдалось резкое замещения угольной генерации возобновляемыми источниками энергии – ее доля сократилась с более чем 75% в январе почти до 60% в сентябре 2020 года[33].

На внутреннем рынке уголь в России уже давно не пользуется популярностью и проигрывает в межтопливной конкуренции газу. Это отмечено даже в Программе развития угольной промышленности на период до 2035 года: «На внутреннем рынке в условиях перераспределения топливного баланса в пользу более дешевого и экологичного газового топлива потребление угольной продукции практически не увеличивается». Более того, по имеющимся оценкам, до конца этого десятилетия эксплуатировать все угольные электростанции в России станет дороже, чем построить новые электростанции на ВИЭ, причем с накопителями энергии [34].

Что делать?

Несмотря на попытки диверсификации российской экономики, предпринятые за последнее десятилетие, топливно-энергетический комплекс до сих пор играет важнейшую роль в экономике России. По оценкам Всемирного банка, в секторе ископаемого топлива в 2018 году было создано около 14% российского ВВП, и топливо обеспечивало 52% всего товарного экспорта страны[35]. Доля нефтегазовых доходов в федеральном бюджете за 2018 год составила 46%, за 2019 год – 29%[36]. Пандемия коронавируса оказала резкое негативное воздействие на российский энергетический сектор. В апреле-мае 2020 года российские доходы от нефти и газа снизились на 43% по сравнению с аналогичными периодом 2019 года, в период с января по май снижение составило 30,1%[37]. В федеральном бюджете за первые девять месяцев 2020 года образовался дефицит в размере 5 709 млрд. руб. в сравнении с профицитом в 13 118 млрд. руб. в аналогичном периоде 2019 года[38].

Учитывая значимость энергетического сектора в России, вопрос его дальнейшего развития сейчас по сути является вопросом развития всей российской экономики. Одна из национальных целей России на период до 2024 года заключалась во вхождении страны в число 5 крупнейших экономик мира. В июле 2020 года национальные цели России были скорректированы в связи с пандемией коронавируса, а срок их выполнения был продлен до 2030 года. В новой версии целей планы по вхождению в топ-5 экономик уже отсутствовали. В соответствии с официальными комментариями, это объясняется неблагоприятной конъюнктурой.

В 2019 году Россия занимала шестое место в мире по ВВП по паритету покупательной способности, после Китая, США, Индии, Японии и Германии[39]. В текущих условиях, учитывая, что многие крупнейшие экономики мира стремятся переходить на ВИЭ и сокращать потребление ископаемого топлива, в то время как российская экономика зависит от соответствующих экспортных поставок и планирует укреплять сырьевую направленность своей экономики, вхождение в 5 крупнейших экономик мира к 2030 году действительно не является реалистичным. Но такая цель была бы достижима, если бы Россия тоже начала развивать зеленый сектор и поставила перед собой задачу достигнуть нулевых чистых выбросов парниковых газов и 100% ВИЭ к 2050 году.

В настоящий момент доли ВИЭ в электрогенерации некоторых крупных экономик мира (как развитых, так и развивающихся) уже являются очень значительными. В первом полугодии 2020 года значение этого показателя в ЕС составило 40%, а доля только солнечной и ветряной электроэнергии во всей генерации ЕС была равна 21%. В некоторых странах ЕС доли солнца и ветра были гораздо более существенными – например, в Германии значение этого показателя достигло 42%. В США за счет солнца и ветра за январь-июнь 2020 года было произведено 12% электроэнергии, в Китае и Индии – по 10%, в Японии – тоже 10%. Россия является единственной в мире крупной экономикой, в которой практически не развита солнечная и ветряная энергетика – в первом полугодии 2020 года за счет этих источников в России было произведено всего лишь 0,2% всей электроэнергии.

В сентябре 2020 года российское отделение Greenpeace опубликовало первую версию Зеленого курса России[40]. Как и в ЕС, данная рамочная программа предполагает в качестве основной цели для России переход к углеродной нейтральности к 2050 году, а в качестве промежуточной – снижение выбросов к 2030 году до 40% по сравнению с уровнем 1990 года. Такую же цель предлагается закрепить в качестве первого определяемого в рамках Парижского соглашения на национальном уровне вклада в глобальное реагирование на изменение климата к 2030 году. Для достижения этой цели предусмотрен переход России на 100% ВИЭ, снижение энергоемкости российского ВВП до среднемирового уровня и ряд действий, направленных на развитие циклической экономики и переход от экстенсивного ведения лесного хозяйства к интенсивному. Данная рамочная программа может стать одним из первых шагов на пути к диверсификации и оживлению российской экономики. Полный переход на ВИЭ потребует появления новых компаний, производственных площадок и рабочих мест, а также развития международного сотрудничества в новых и инновационных областях, включая экспортные отношения. Развитие лесного хозяйства и возобновляемой энергетики позволит создать рабочие места в регионах и, в особенности, в малых городах и сельской местности. Это снизит неравенство в распределении доходов между регионами и между малыми и крупными населенными пунктами, которое является серьезной социальной проблемой в стране.

Для того, чтобы избежать грядущий экономический упадок и неизбежный социальный взрыв в регионах добычи угля и, в первую очередь, в Кемеровской области, необходимо уже сейчас разработать стратегию их справедливого энергетического перехода. Под справедливым энергетическим переходом принято понимать энергетический переход, при котором учитываются социальные, экологические и экономические аспекты процесса перехода к энергетической системе со 100% ВИЭ. При таком переходе государство оказывает поддержку регионам, в которых закрываются угольные предприятия, а также работникам этих предприятий. Регионы могут поддерживаться через привлечение инвестиций в другие отрасли и создание благоприятных условий для развития новых предприятий, а работникам могут быть предоставлены социальные выплаты и помощь в трудоустройстве.

По имеющимся оценкам, замена всех угольных электростанций в мире на ВИЭ к 2022 году может быть осуществлена с чистой экономией. Для того, чтобы переход был справедливым, необходимы 3 действия: (1) рефинансирование имеющихся угольных проектов в целях освобождения финансовых средств; (2) закрытие угольных предприятий и инвестиции в чистую энергетику; (3) предоставление переходного финансирования для работников угольной отрасли и предприятий[41].

При разработке стратегии справедливого энергетического перехода Кемеровской области и других регионов угольной добычи и генерации, необходимо уделить особенное внимание вопросам диверсификации местной экономики. Как правило, для таких регионов характерна моноспециализация, при которой значительная часть населения зависит от угольной отрасли, а развитие альтернативных отраслей осложнено низкой инвестиционной привлекательностью территорий ввиду негативной экологической обстановки. Для улучшения экологической ситуации в регионах с угольной моноспециализацией следует реализовать меры, предложенные в докладе «Экозащиты!» в октябре 2020 года[42]:

● Введение полного запрета на передачу сельскохозяйственных земель под добычу угля;

● Обеспечение выполнения угольными компаниями норм о санитарно-защитной зоне;

● Введение запрета на продажу угольных разрезов без оценки способности покупателя провести рекультивацию;

● Проведение комплексной и полномасштабной оценки экологической ситуации в регионе;

● Введение ответственности угольных компаний за причиненный ущерб;

● Введение запрета на добычу и перегрузку угля в черте населенных пунктов.

Принятие этих мер поможет создать условия для развития традиционных для Кемеровской области и других угольных регионов видов деятельности, например, сельского хозяйства. Помимо этого, в угольных регионах необходимо уделить внимание развитию малого и среднего бизнеса. В Кузбассе на 10 тысяч человек приходится всего 111 малых и средних предприятий, в то время как в среднем по России – 181. Развитие МСП повысит экономическую активность населения и создаст новые рабочие места. В некоторых регионах Кемеровской области возможно развитие туризма, востребованным является и развитие сектора услуг в целом, который сейчас развит в регионе в недостаточной степени. Имеющуюся производственную базу можно переориентировать для производства товаров повседневного спроса. Возобновляемая энергетика, включая как генерацию, так и производство оборудования, также может стать одним из перспективных направлений дальнейшего развития угольных регионов.

Предприятия угольной промышленности являются градообразующими в ряде населенных пунктов, однако не следует переоценивать роль угля в российской экономике. В 2018 году на угольный сектор пришлось всего 0,5% российского ВВП[43]. То есть, угольная отрасль является не только самым большим источником выбросов по удельным показателям, но и наименее значимой энергетической отраслью с точки зрения вклада в экономику страны. Учитывая это, России следует отказываться в первую очередь от добычи и сжигания угля. Наработанный при этом опыт справедливого энергетического перехода впоследствии должен быть использован для отказа от добычи и сжигания остальных видов ископаемого топлива. Сохранение имеющихся планов по наращиванию добычи угля и газа и по сохранению объемов добычи нефти при минимальном внимании развитию сектора ВИЭ приведет к неизбежному и непреодолимому на обозримом отрезке времени отставанию России от ведущих экономик мира.

Литература

1. Friedlingstein P. et al. (2019). Global Carbon Budget 2019 // Earth System Science Data. – V. 11, Issue 4. – P. 1783–1838. URL: https://essd.copernicus.org/articles/11/1783/2019/.
2.  Романовская и др. (2020). Национальный кадастр антропогенных выбросов из источников и абсорбции поглотителями парниковых газов, не регулируемых Монреальским протоколом за 1990-2018 гг. URL: http://www.igce.ru/performance/publishing/reports/.
3.  IPCC (2014). Climate Change 2014. Mitigation of Climate Change. URL: https://www.ipcc.ch/report/ar5/wg3/.
4.  НИИПЭ, Неправительственный экологический фонд имени В.И. Вернадского, Российская экологическая академия (2018). Роль метана в изменении климата. URL: http://www.vernadsky.ru/files/Publishing/rol_metana_v_izmenenii_klimata.pdf.https://www.iea.org/reports/covid-19-impact-on-electricity.
5.  Аналитический центр при Правительстве РФ (2020). Выбросы метана в нефтегазовой отрасли // Энергетический бюллетень. URL: https://ac.gov.ru/uploads/2-Publications/energo/july_2020.pdf.
6.  REN21 (2020). Renewables 2020 Status Report. URL: https://www.ren21.net/wp-content/uploads/2019/05/gsr_2020_full_report_en.pdf.
7.  Rocky Mountain Institute, Sierra Club, Carbon Traсker (2020). How to Retire Early. Making Accelerated Coal Phaseout Feasible and Just. URL: http://rmi.org/wp-content/uploads/2020/06/How-to-retire-early-June-2020.pdf.
8.  Lazard (2020). Levelized Cost of Energy and Levelized Cost of Storage – 2020. URL: https://www.lazard.com/perspective/levelized-cost-of-energy-and-levelized-cost-of-storage-2020/.
9.  IEA (2020a). Iron and Steel Technology Roadmap. URL: https://www.iea.org/reports/iron-and-steel-technology-roadmap.
10.  Bloomberg (2019). Steelmakers Are Next in the Crosshairs as Climate Pressure Grows. URL: https://www.bloomberg.com/news/articles/2019-06-21/steelmakers-are-next-in-the-crosshairs-as-climate-pressure-grows.
11.  IEA (2020b). World Energy Outlook 2020. URL: https://www.iea.org/reports/world-energy-outlook-2020.
12.  IEA (2020c). Covid-19 impact on electricity. URL: https://www.iea.org/reports/covid-19-impact-on-electricity.
13.  Ember (2020a). Wind and solar are ready to lead the global coronavirus recovery. URL: https://ember-climate.org/project/wind-solar-brief/.
14.  Independent (2020). Climate crisis: UK's record coal-free power run comes to an end. URL: https://www.independent.co.uk/environment/coal-free-power-uk-record-time-2020-how-long-renewable-energy-a9570891.html.
15.  World Bank (2020a). Commodity Markets Outlook, October 2020. URL: https://openknowledge.worldbank.org/bitstream/handle/10986/34621/CMO-October-2020.pdf.
16.  ВР (2020). Main Content From International Oil Company to Integrated Energy Company: bp sets out strategy for decade of delivery towards net zero ambition. URL: https://www.bp.com/en/global/corporate/news-and-insights/press-releases/from-international-oil-company-to-integrated-energy-company-bp-sets-out-strategy-for-decade-of-delivery-towards-net-zero-ambition.html.
17.  Экология и экономика: динамика загрязнения атмосферы страны в преддверии ратификации Парижского соглашения (2019), Аналитический Центр при Правительстве РФ. URL: https://ac.gov.ru/archive/files/publication/a/23713.pdf.
18.  Администрация Правительства Кузбасса (2020). В 2019 году угольщики Кузбасса добыли 250,1 миллиона тонн каменного угля. URL: https://ako.ru/news/detail/v-2019-godu-ugolshchiki-kuzbassa-dobyli-250-1-millionov-tonn-kamennogo-uglya-.
19.  Regnum (2019). Шахтерский протест: в Кузбассе зреет «новая точка социального взрыва»?. URL: https://kuzpress.ru/economy/20-03-2020/73786.html.
20.  Интерфакс (2020a). Доходы и расходы бюджета Кузбасса увеличены на 2%, дефицит остался в пределах 17% расходов. URL: https://www.interfax-russia.ru/siberia/main/dohody-i-rashody-byudzheta-kemerovskoy-oblasti-uvelicheny-na-2-deficit-ostalsya-v-predelah-17-rashodov.
21.  Интерфакс (2020b). Кемеровская область в 2019г исполнила бюджет с дефицитом 0,6% от расходов. URL: https://www.interfax-russia.ru/siberia/main/kemerovskaya-oblast-v-2019g-ispolnila-byudzhet-s-deficitom-0-6-ot-rashodov.
22.  Euronews (2020). Painful transition? Poland agrees to phase out coal mines by 2049. URL: https://www.euronews.com/2020/10/05/painful-transition-poland-agrees-to-phase-out-coal-mines-by-2049.
23.  Financial Times (2020). Poland plans $40bn nuclear push to cut reliance on coal. URL: https://www.ft.com/content/1ed55036-24b0-4734-9901-76133cfd3c3b.
24. Ведомости (2020). Угольщики не могут выполнить поручение правительства URL: https://www.vedomosti.ru/business/articles/2020/03/03/824384-ugolschiki-vipolnit.
25.  PWC (2020). На сломе трендов: какое будущее ждет российский угольный экспорт. URL: https://www.pwc.ru/ru/industries/mining-and-metals/na-slome-trendov-kakoe-budushchee-zhdet-rossijskij-ugolnyj-eksport.pdf.
26.  Reuters (2019). UPDATE 1-China to slash coal-fired power capacity at big utilities by merging assets -document. URL: http://www.reuters.com/article/china-coal-debt/update-1-china-to-slash-coal-fired-power-capacity-at-big-utilities-by-merging-assets-document-idUSL4N28C1Y9.
27.  IEA (2020c). Covid-19 impact on electricity. URL: https://www.iea.org/reports/covid-19-impact-on-electricity.
28. CNN (2019). South Korea is shutting down a quarter of its coal generators this winter to tackle air pollution. URL: https://edition.cnn.com/2019/11/29/asia/south-korea-coal-plants-pollution-intl-hnk/index.html.
29.  Reuters (2020). South Korea to close up to 28 coal-fired power plants in March. URL: https://www.reuters.com/article/us-southkorea-coal-power/south-korea-to-close-up-to-28-coal-fired-power-plants-in-march-idUSKBN20O182.
30.  The Korea Herald (2020). Moon vows to shut down 30 more coal plants to bring cleaner air and battle climate change. URL: http://www.koreaherald.com/view.php?ud=20200908000676.
31.  Reuters (2019). Japanese bank MUFG rethinks policy on coal-fired power projects. URL: https://www.reuters.com/article/us-japan-coal-financing-idUSKCN1SM1B4.
32.  Japan Times (2020). Suga to declare Japan will go carbon neutral by 2050 in policy speech. URL: https://www.japantimes.co.jp/news/2020/10/22/national/suga-carbon-neutral-2050/.
33.  IEA (2020c). Covid-19 impact on electricity. URL: https://www.iea.org/reports/covid-19-impact-on-electricity.
34.  Rocky Mountain Institute, Sierra Club, Carbon Tracker (2020). How to Retire Early. Making Accelerated Coal Phaseout Feasible and Just. URL: http://rmi.org/wp-content/uploads/2020/06/How-to-retire-early-June-2020.pdf.
35.  World Bank (2020b). DataBank. URL: https://data.worldbank.org/indicator/.
36.  Минфин России (2020). Краткая информация об исполнении федерального бюджета URL: https://minfin.gov.ru/ru/statistics/fedbud/execute/?id_65=80041-yezhegodnaya_informatsiya_ob_ispolnenii_federalnogo_byudzhetadannye_s_1_yanvarya_2006_g.#.
37.  World Bank (2020c). Russia: recession and growth under the shadow of pandemic. URL: https://openknowledge.worldbank.org/bitstream/handle/10986/34219/Russia-Recession-and-Growth-Under-the-Shadow-of-a-Pandemic.pdf?sequence=4&isAllowed=y.
38.  Минфин России (2020). Краткая информация об исполнении федерального бюджета URL: https://minfin.gov.ru/ru/statistics/fedbud/execute/?id_65=80041-yezhegodnaya_informatsiya_ob_ispolnenii_federalnogo_byudzhetadannye_s_1_yanvarya_2006_g.#.
39.  World Bank (2020d). Gross domestic product 2019, PPP. URL: https://databank.worldbank.org/data/download/GDP_PPP.pdf.
40.  Greenpeace (2020). Зеленый курс России. URL: https://greenpeace.ru/wp-content/uploads/2020/09/GC_A4_006.pdf.
41.  Rocky Mountain Institute, Sierra Club, Carbon Traсker (2020). How to Retire Early. Making Accelerated Coal Phaseout Feasible and Just. URL: http://rmi.org/wp-content/uploads/2020/06/How-to-retire-early-June-2020.pdf.
42.  Экозащита! (2020). Гонка по нисходящей. URL: https://ecdru.files.wordpress.com/2020/10/race-to-the-bottom1.pdf.
43.  World Bank (2020b). DataBank. URL: https://data.worldbank.org/indicator/.